— Ну и что это такое? — Вилка с резким звоном ударилась о край тарелки. Звук был неприятный, будто кто-то провёл ногтем по стеклу.
Ирина застыла с полотенцем в руках. Холодная ткань леденела пальцы, но внутри всё вспыхнуло, словно её окатили кипятком. Она смотрела на сутулую спину мужа — в выцветшей домашней футболке он сидел над тарелкой и ковырял вилкой тушёную капусту с мясом, будто пытался найти там что-то несъедобное.
— Капуста, — произнесла она негромко. Голос предательски охрип, пришлось прочистить горло. — С говядиной. Ты же сам вчера просил что-нибудь полегче, чтобы желудок не мучило.
— Полегче? — Дмитрий резко повернулся на стуле, отчего ножки жалобно заскрипели по линолеуму. Лицо было уставшим и покрасневшим после работы, а взгляд — раздражённым и колючим. — Я просил нормальной еды, Ирина! Нормальной! А не эту бурду, которую даже животным стыдно подсовывать.
Он подцепил вилкой кусочек мяса и поднял его к глазам с выражением отвращения. С него капнула подлива прямо на чистую клеёнку. Ирина инстинктивно потянулась вытереть пятно, но остановилась. Пусть будет.
— Мясо свежее… я брала у той женщины на рынке… как всегда… — начала она объяснять и тут же почувствовала к себе отвращение за этот оправдательный тон. Сколько можно? Уже тридцать лет она объясняется за то, что готовит еду, стирает бельё и убирает дом.
— Свежее… — передразнил Дмитрий с насмешкой. — У тебя руки не оттуда растут! У моей матери капуста тает во рту: золотистая корочка сверху… А у тебя? Варёная тряпка! Фу!
Он бросил вилку обратно в тарелку так резко, что брызги разлетелись по столу; несколько рыжих капель попали даже на сахарницу.
— Ты опять эту гадость приготовила? Я лучше к маме поеду ужинать! — бросил он ей в лицо и вскочил со стула.
Стул с грохотом опрокинулся назад, но Дмитрий даже не оглянулся. Он направился в коридор тяжёлой походкой. Ирина стояла неподвижно с мокрым полотенцем прижатым к животу. Было слышно, как он шумит ключами в вазочке у зеркала и дёргает молнию на куртке: вжик-вжик… заело… снова вжик…
Хлопнула входная дверь так громко, что стены старой квартиры вздрогнули от удара. Наступила тишина.
Лишь холодильник загудел низким звуком да из крана продолжала капать вода — ту самую прокладку он обещал заменить ещё неделю назад.
Ирина медленно подошла к столу и подняла опрокинутый стул. Села туда же, где только что сидел муж. Перед ней стояла тарелка с остывшей капустой: немое обвинение во всей этой сцене унижения. Она взяла ту самую вилку и попробовала немного еды.
Обычная капуста: мягкая текстура, умеренная соль, немного тмина для вкуса — именно так он раньше любил её готовить. Конечно не ресторанное блюдо… Но вполне съедобное для людей без сил после рабочего дня.
Она проглотила кусок вместе с комом обиды в горле. В груди жгло где-то под рёбрами… Не столько от боли или злости — эти чувства давно притупились за годы брака; скорее от ощущения полной беспомощности.
Дмитрий отправился к матери… К Елене Петровне… Святой женщине: её котлеты всегда пышные как облака; борщ сверкает рубиновым цветом; пироги сами прыгают в рот без приглашения… Чтобы добраться до неё нужно проехать через полгорода по пробкам почти час… Ради ужина? Правда?
Ирина поднялась из-за стола и высыпала содержимое тарелки прямиком в мусорное ведро. Туда же полетела вся кастрюля капусты: густая масса плюхнулась вниз влажным чавканьем.
— Жри у мамочки своей! Хоть тресни там! — сказала она вслух пустой кухне.
Следующие два дня прошли под знаком молчаливого противостояния: Дмитрий возвращался домой поздно вечером; когда Ирина уже лежала спиной к нему на кровати делая вид будто спит крепким сном. Он долго возился на кухне: хлопал дверцей холодильника; шуршал пакетами; чавкал назло громко; чай прихлёбывал демонстративно шумно…
Ирина лежала неподвижно глядя на узор обоев освещённых светом фонаря из окна… Она слышала каждый его шаг когда тот заходил в спальню; ощущала запах улицы вперемешку с бензином… И ещё чем-то чужим… Едва уловимый аромат жареного лука или может ванили?
В среду она решила принципиально ничего не готовить дома: купила дорогие пельмени категории «А» в супермаркете «Пятёрочка», чтобы ни к чему нельзя было придраться…
Дмитрий пришёл раньше обычного вечером как раз тогда когда Ирина нарезала салат из помидоров и огурцов со сметаной сверху… Руки дрожали слегка – нож то и дело соскакивал со скользкой кожуры овощей…
— У нас праздник какой-то? — пробурчал он вместо приветствия заглянув внутрь кастрюли где кипела вода…
— Пельмени будут,— ответила она сухо не поворачивая головы…
— Пельмени?.. Магазинные?
— Из Сибири…
— Понятно…
Он даже обувь не снял – прошёл прямо по свежевымытому полу оставляя грязные следы ботинок… На стол поставил пластиковый контейнер – прозрачный корпус под красной крышкой…
— Не вари мне эту химию! Я своё привёз!
Ирина замерла держа нож над разделочной доской…
— Что ты привёз?
— Еду принесённую от мамы… Она сказала – надеяться на тебя бесполезно: мужик скоро загнётся от твоей диеты!
Он снял крышку контейнера – густой аромат наполнил кухню мгновенно… Тефтели утопали в томатной подливке – ровные формы плавающие среди насыщенного соуса выглядели почти идеально…
— Подогрей,— бросил он через плечо уходя мыть руки…
Ирина смотрела вслед ему молча…
