Рекламу можно отключить
С подпиской Дзен Про она исчезнет из статей, видео и новостей — Ты что, надумала в отпуск? А кто тогда грядки будет полоть? — Галина сжала губы так плотно, что они превратились в тонкую бесцветную полоску. На кухне, наполненной ароматом жареного лука и пылью, впитавшейся в обои за десятилетия, повисло гнетущее молчание.
Я застыла с чашкой в руке. Мне пятьдесят пять. Я воспитала двоих детей, закрыла ипотеку, похоронила отца и пережила три экономических катастрофы. Но перед этой маленькой сухонькой женщиной на табурете — строгой и неумолимой — я снова ощущала себя провинившейся школьницей.
— Мам, это подарок Александра. Турция. Две недели отдыха, — голос предательски дрогнул, хотя я отрабатывала эту фразу три дня подряд. — У меня спина болит… Врач сказал: нужно плавать.
Галина медленно подняла взгляд. В её глазах не было ни капли сочувствия. Там жила непоколебимая убеждённость человека советской закалки: удовольствие — это роскошь для ленивых, а отдых заслуживается только потом и кровью.
— Турция… — протянула она с интонацией дегустатора испорченного продукта. — Значит так: пока мать тут будет надрываться в теплице, ты будешь на солнышке валяться? У меня давление скачет уже вторую неделю! А рассада переросла! Если мы её не посадим на этих выходных — всё пропадёт! Ты хоть понимаешь? Всё!
Она театрально прижала руку к сердцу — жест доведённый до совершенства годами практики. Я знала: аптечка у неё забита таблетками под завязку, а утром тонометр показал 120 на 80. Но чувство вины уже привычно растекалось по телу горячей волной, вытесняя радость от долгожданного подарка.
Я перевела взгляд на чемодан в коридоре — яркий, новый и совершенно чужой среди этой квартиры с полками банок солений, которые никто не открывает годами. Это была не просто поездка за границу. Это было сражение за право жить своей жизнью. И я снова чувствовала приближение капитуляции.
Часть 1. Синдром отложенной жизни
Мы ехали на дачу на моей машине. Александр благоразумно остался дома под предлогом срочного ремонта в гараже: он знал цену вмешательства в женскую дуэль.
Галина устроилась рядом и мёртвой хваткой держалась за ручку двери, комментируя каждый мой поворот:
— Куда летишь? Тут же яма! Елизавета! Ты знак видела?! Господи… какие у меня нервы…
Я молчала и внутри себя прокручивала пластинку старых обид: всю жизнь мне диктовали «надо». Надо учиться отлично. Надо идти на экономический факультет вместо театрального. Надо выйти замуж вовремя. Надо рожать детей… Теперь вот надо ехать на дачу.
Для Галины дача была не местом отдыха или уединения с природой – это был храм труда и выносливости; земля предков, политая потом трёх поколений семьи. Шесть соток тяжёлого грунта давались нам дороже любого экзотического фрукта из супермаркета – если учесть затраты на бензин к участку, мази для суставов и нервы.
— Мам… — осторожно начала я после того как свернули с трассы на просёлочную дорогу. — Может быть… ну его… сократим посадки в этом году? Зачем нам три парника помидоров? Я тебе куплю самые лучшие бакинские…
— Купишь?! – она презрительно фыркнула – Эту химию магазинную?! Чтобы я траванулась?! Ты смерти моей хочешь?! Земля кормит! Земля лени не прощает! Вон у Петренко бурьян выше колена – позорище всему кооперативу! Хочешь такого же?
«Да мне всё равно, что там у Петренко», – хотелось выкрикнуть мне во весь голос… Но вместо этого я лишь сильнее сжала руль до побеления пальцев.
— Я улетаю четырнадцатого числа… Это окончательное решение.
— Посмотрим… – коротко бросила она сквозь зубы и отвернулась к окну.
Это её «посмотрим» звучало как приговор судьбы: оно означало одно – она найдёт способ сорвать поездку любой ценой… И я знала: найдёт обязательно. В прошлый раз перед санаторием у неё «отнялись ноги». Врачи ничего не выявили… но путёвку мы отменили без колебаний… Через два дня ноги чудесным образом восстановились сразу после того как я взяла лопату…
Мы въехали во двор дачи под скрип ворот… Старенький дом встретил нас мутными окнами со взглядом укоряющего старца… Здесь пахло сыростью вперемешку со старыми газетами…
Я вышла из машины и вдохнула воздух напоенный запа…
