— Ну как же! У неё теперь появился «подопечный». Она наставляет Павла, учит его, как жить. Ходит за ним с палкой и командует: здесь копай, а тут не трогай. Он парень терпеливый, слушает внимательно, кивает. Она рассказывает ему о своей молодости, о дедушке, о том, как однажды видела Сталина. Елизавета, ей ведь были нужны не грядки. Ей нужны были внимательные уши и ощущение власти! А ты всё время занята, вечно споришь. А Павел — слушатель идеальный. Вчера она даже пирожками его угощала!
Я стояла на балконе отеля и вслушивалась в шум волн. Словно тяжесть бетонной плиты наконец-то соскользнула с моих плеч.
Она вовсе не страдает. Она наслаждается.
Все эти годы я была уверена: если меня не будет рядом — всё рухнет. Что без моего самопожертвования Галина пропадёт. А вышло так, что именно моя жертва мешала нам обеим. Ей был нужен не мой изнурительный труд, а общение и чувство значимости. И Павел дал ей это даже лучше меня — потому что между ними не было груза старых обид.
В тот вечер я впервые пошла на ужин без телефона в руке. Я надела то самое новое платье — купленное год назад и ни разу не надетое до этого дня. Я позволила себе бокал вина и танцевала с мужем под звуки живой музыки.
Часть 7. Солёная вода
Оставшиеся дни пролетели незаметно — словно один длинный вдох-выдох счастья. Я плавала до усталости, чувствуя, как солёная вода вымывает из тела усталость, тревоги и давящее чувство вины.
Я наблюдала за женщинами моего возраста — немками, англичанками… Они смеялись без стеснения, читали книги у бассейна и носили яркие купальники несмотря на венозную сетку на ногах. Они просто жили.
«Почему я решила, что моя жизнь уже позади? — думала я тогда. — Почему сама поставила точку?»
Я поняла: я люблю Галину по-настоящему… Но больше никогда не позволю этой любви душить меня.
Я написала ей сообщение в Вотсап (я сама научила её пользоваться им год назад — тогда она долго сопротивлялась). Отправила фото яркого экзотического цветка из отельного сада.
Ответ пришёл спустя час:
«Красиво очень! У нас пионы тоже распустились вовсю. Павел этот чуть один шлангом не сломал — дурачок! Но я успела заметить вовремя… Купи мне мазь для суставов турецкую тамошнюю — говорят хорошая».
Я заплакала… Не от боли или обиды — от облегчения. Она ведь не написала «стыдно тебе должно быть». Она просто попросила мазь для суставов… Это был шаг вперёд. Это было перемирие.
Финал: Право на жизнь
Я вернулась домой загорелая и посвежевшая после отдыха; волосы уложены по-новому… Мы сразу направились на дачу.
Галина встретила нас у крыльца дома: выглядела бодрее обычного; глаза светились каким-то новым огоньком жизни.
— Ну вот ты где наконец-то… курортница! — проворчала она привычно, но без прежней колкости в голосе.
— Приехала вот… Галя! Вот тебе мазь твоя турецкая… лукум привезла… И платок шелковый посмотри!
Она приняла подарки молча; повертела платок в руках с интересом.
— Ладно уж… проходите чай пить! Павел воды натаскал заранее…
Огород был ухожен до идеальности – даже лучше того времени, когда я сама вкалывала там целыми днями…
— Знаешь что, Елизавета… Этот твой студент толковый парень оказался! Думаю осенью его снова стоит пригласить – картошку копать надо будет… Тебе нечего спину гробить – тебе ещё работать!
Я едва чаем не подавилась:
— Ты серьёзно сейчас?
— А чего нет? Он берёт недорого… А я за ним пригляжу… Ты же опять будешь занята – то отчёты твои вечные… то Турция…
Она отвернулась к окну – но уголки губ предательски дрогнули от улыбки…
Я посмотрела на неё внимательно – и вдруг поняла: это победа… Не громкая триумфальная победа – а тихая домашняя радость… Я смогла защитить свои границы – и мир при этом остался целым… Мама нашла себе новый смысл жизни – руководит теперь «персоналом», а не мучает дочь…
— Договорились тогда! Осенью зовём Павла!
Я вышла на крыльцо дома… Солнце клонилось к горизонту за лесом; мягкий золотистый свет заливал огород…
Теперь грядки больше не казались мне клеткой или приговором… Это просто земля… Просто участок возле дома…
А я была просто Елизаветой – женщиной с правом на море… На отдых… И на свою собственную жизнь…
Я достала телефон из сумочки и открыла сайт турагентства…
«Египет… Октябрь».
— Мам! — крикнула я через открытую дверь дома: — А Павел в октябре свободен?
Изнутри донеслось ворчание со смешком:
— Свободен он куда денется!.. Я уже договорилась!
Я улыбнулась широко и вдохнула полной грудью…
Воздух пах свободой… И чуть-чуть мамиными пирожками…
Свет в конце тоннеля оказался вовсе не поездом навстречу…
А закатным солнцем над родным огородом…
