Квартира казалась мне заслуженной наградой, но какая в ней ценность, если некому её показать? Если в ней не звучит смех?
Однажды я не выдержала. Испекла пирожки с капустой — те самые, что так любил Тарас. Завернула их в полотенце. Я знала, где они живут — Надя проговорилась, видела их возле автовокзала. Место там мрачное: старые хрущёвки и сомнительный контингент.
Я поехала туда. Стояла у облупленного подъезда, закутавшись в пальто, и не решалась набрать код на домофоне. Я, Людмила, которая раньше могла войти в любую дверь с уверенностью, теперь боялась позвонить собственному сыну.
Часть 6. Звонок в дверь
Я поднялась на третий этаж пешком — лифта не было. В воздухе витал запах жареной рыбы и кошачьей шерсти. Дверь была старая, обтянута дерматином с торчащими гвоздиками.
По привычке потянулась к сумке — будто собираясь достать ключи. Но ключей у меня больше не было.
Стоя перед закрытой дверью, я ясно осознала: у меня нет права входить сюда без приглашения.
Я нажала на черную кнопку звонка.
За дверью послышались лёгкие быстрые шаги.
— Кто там? — раздался голос Оксанки.
— Это… это я. Людмила.
Наступила тишина. Долгая и вязкая пауза повисла между нами. Я слышала собственное сердцебиение — громкое и неровное. Они могли не открыть мне дверь. И были бы правы. Я это заслужила.
Замок щёлкнул, дверь приоткрылась.
Оксанка стояла передо мной в простой футболке и джинсах, волосы собраны в хвостик. За её плечом показался Тарас — с молотком в руке, похоже, что-то мастерил до моего прихода.
Они смотрели настороженно — как будто перед ними стоял кто-то чужой и потенциально опасный.
— Мам? — Тарас опустил молоток вниз.
Я оглядела их скромную прихожую: дешёвый линолеум на полу, обои отстают от стены… Но пахло здесь жизнью: кофеем, выпечкой и каким-то спокойствием домашнего уюта.
— Я… — голос предательски дрогнул; пришлось прокашляться прежде чем продолжить: — Принесла пирожки… С капустой… Тарасу и тебе тоже, Оксанка…
Я протянула свёрток обеими руками; пальцы подрагивали от волнения.
Оксанка перевела взгляд с пирогов на моё лицо — будто искала подвох или ждала привычной критики за беспорядок или старую мебель от той самой свекрови из прошлого…
Но я просто стояла перед ней с опущенными плечами и молча ждала ответа.
— Проходите, Людмила… — тихо произнесла она и отошла в сторону. — У нас тут немного бардак… Тарас полку прикручивает…
— Ничего страшного… — поспешно ответила я. — Я ненадолго…
Я вошла внутрь квартиры без обычных придирок: не провела пальцем по полкам в поисках пыли и ничего не сказала про обои или мебель… Просто присела на табуретку на крохотной кухне – вдвоём там едва можно повернуться…
Тарас поставил чайник греться.
— Мам… ты как?
— Всё нормально… сынок… Квартира стоит пустая… Ремонт делать не стала… Всё по-старому…
Помолчав немного и глядя вниз в чашку добавила:
— Там очень пусто теперь… Слишком много пространства для одного человека…
Оксанка нарезала пирог ножом аккуратно – положила мне самый большой кусочек на тарелку.
— Спасибо вам за визит… — сказала она негромко – без теплоты, но спокойно; просто по-человечески уважительно… Это уже было началом чего-то нового…
В тот вечер я ни разу не дала ни одного совета… Только слушала их рассказы о том, как они копят деньги на первый взнос за жильё; как мечтают летом съездить в Яремчу… Я лишь кивала головой…
Когда пришло время уходить – задержалась у двери:
— Тарас… Оксанка… Простите меня… За ключи… За всё…
Они переглянулись между собой; потом Тарас подошёл ко мне ближе и крепко обнял – так же сильно как когда был ребёнком…
— Всё хорошо мам… Главное – ты поняла…
Я вышла обратно в холодный подъезд… У меня больше нет ключей от этой квартиры – да их никогда уже и не будет… Я больше не смогу явиться сюда ночью проверить холодильник или порядок…
Но теперь я знала точно: если однажды нажму этот звонок снова – мне откроют…
А это оказалось дороже любой квартиры даже в самом центре города…
