Он тяжело выдохнул.
— Оксана… ну…
— Ярослав, — произнесла я спокойно, но с твёрдостью. — У меня всё просто: тот, кто даёт деньги, тот и определяет, что мы едим. Я поднялась и взяла сумку. — А теперь я больше не решаю. Теперь ты решай.
— Куда ты идёшь? — спросил он растерянно.
— За кофе, — ответила я. — Потому что дома его нет. Как и молока. Как и тебя в роли мужа.
Он резко поднялся:
— Я ведь не хотел…
Я остановилась у двери.
— Я знаю. Я долго смотрела на него. — Но ты это сделал.
Я вернулась спустя час.
В холодильнике лежали хлеб, яйца, масло и сыр. На столе лежал чек. Ярослав сидел на кухне с видом человека, который только что осознал стоимость жизни.
— Это… дорого… — пробормотал он.
— Угу, — подтвердила я кивком. — Добро пожаловать в реальность.
Он взглянул на меня снизу вверх.
— Оксана… я правда не понимал раньше.
— А теперь понял?
Он медленно кивнул:
— Понял.
Первым делом он позвонил своей маме. Я услышала обрывок разговора:
— Мам, пока что не смогу помогать деньгами… Нам самим нужно разбираться со всем этим… Пауза. — Нет-нет, это не Оксана запретила… Это моё решение. Моё собственное.
Я тихонько улыбнулась себе под нос.
Потом он позвонил сестре. Затем брату. Потом тёте.
Каждый разговор давался ему нелегко. Но в каждом звучала честность.
Поздно вечером он подошёл ко мне и обнял за плечи:
— Оксана… прости меня. — За что именно? — спросила я спокойно. — За то, что думал: ты справишься одна…
Я чуть усмехнулась:
— И ведь справилась же… Повернулась к нему лицом: — Но больше не хочу быть сильной за нас двоих сразу.
Он молча кивнул в знак согласия.
И впервые за долгое время произнёс то единственное важное:
— Теперь моя очередь…
И вот тогда мне стало по-настоящему спокойно впервые за долгие месяцы.
Потому что можно быть сильной женщиной. Можно терпеть многое и оставаться доброй даже в трудные времена…
Но нельзя превращаться в холодильник: тот самый прибор, который работает без устали и кормит всех вокруг за счёт внутреннего ресурса одного человека…
Иногда нужно просто сказать:
«Теперь твоя очередь».
