Я перевела взгляд на Ивана. Он стоял в центре комнаты — маленький, растерянный, словно сжавшийся в себя.
— Не знаю, — ответила я откровенно. — Но точно знаю одно: дальше я буду жить сама. Это ведь главное, правда?
Она ушла.
Дверь закрылась так тихо, будто за ней проскользнул не человек, а лёгкий сквозняк — чужая боль, не задержавшаяся надолго.
В комнате остались трое: я, мужчина, который боялся признаться в правде своих анализов, и кот Матвей, единственный страх которого — пылесос.
— Ярина… — начал Иван.
— Какая именно? Та постарше или помладше? — уточнила я. — Говори точнее, а то путаемся уже.
Он поморщился.
— Всё это… глупость какая-то, — выдавил он из себя. — Я просто… хотел ребёнка…
— Ты хотел не ребёнка, — устало сказала я. — Ты хотел снова почувствовать себя молодым и значимым. А ребёнок стал лишь предлогом. Если бы ты действительно мечтал о ребёнке, ты бы сидел со мной в очередях к врачам. А не пил кофе с двадцатитрёхлетней девушкой.
Он замолчал и опустился в кресло, где минуту назад сидела Ярина. Кресло скрипнуло под ним привычно и покорно.
— Ты выгонишь меня? — наконец спросил он тихо.
Я задумалась. Именно тогда до меня дошло: больше всего мне сейчас не хочется ни сцен с криками, ни слёзливых монологов о предательстве. И уж точно не хочется быть героиней драмы под названием «выгнала изменника».
Мне нужна тишина. Моя собственная тишина. Без чужих «подвинься».
— Знаешь что… — проговорила я медленно. — Сегодня никого никуда не выгоняю. Сегодня мне нужно подумать спокойно. А ты можешь собраться и поехать куда угодно: к друзьям, в гостиницу или к маме. Придумай себе новую версию событий, где ты снова хороший парень.
Он вскочил:
— Ярина! Ну что ты такое говоришь… Мы же вместе столько лет! Да, я ошибся…
— Это была не ошибка, Иван,— перебила я его.— Это просто проявление твоего настоящего лица. И моего тоже. Сегодня я ясно увидела себя со стороны: я больше не хочу жить рядом с мужчиной, который делает вид будто стал отцом при том что это невозможно физически… Понимаешь? Это даже не измена… Это… как бы сказать…
Я подбирала слово и наконец нашла:
— Малодушие.
Он опустил взгляд на пол.
— То есть всё? — прошептал он едва слышно.
Я пожала плечами:
— Не знаю пока… Может быть и нет… Возможно завтра мы спокойно поговорим и найдём способ сосуществовать дальше – как соседи или кто-то ещё… Но точно уже не так как тебе хотелось бы – по сценарию «бедный мученик между двумя Яринами».
Кот Матвей потянулся лениво и демонстративно пересел ко мне на диван. Устроился рядом и положил лапу мне на колено.
Вот кто сегодня сделал выбор без колебаний.
Когда Иван ушёл из квартиры – впервые за долгое время она стала по-настоящему моей.
Пока он собирал вещи – я бродила по комнатам будто видела их впервые: кресло – моё; кухня – моя; шкаф с папкой анализов – мой… Не в смысле собственности – а потому что это пространство теперь принадлежит мне как живущей здесь женщине… а не дежурной по браку…
Я заварила тот самый травяной чай который предлагала Ярине ранее… Села в своё кресло – впервые одна…
И вспомнила ту фразу с которой она ворвалась в мою жизнь:
«Я беременна от твоего мужа – подвинься».
Забавно… В итоге подвигался только он сам…
В памяти всплыла сцена десятилетней давности: как-то раз сказала подруге «Ради него готова на всё… хоть родить если попросит».
Тогда это казалось подвигом любви… Сейчас же глядя на эту двадцатитрёхлетнюю Ярину понимаю: в таком возрасте это скорее отчаянная попытка заслужить любовь… Которая всё равно ускользнёт если человек сам любить толком не умеет…
Телефон завибрировал от нового сообщения от Ивана: «Я у мамы… Завтра поговорим?»
Я посмотрела на экран… Пальцы сами набрали ответ: «Завтра – нет. Мне нужно время». И отправили его без сомнений…
Отключив звук телефона прижала к груди Матвея… Он недовольно зашипел но потом смирился и замурлыкал…
— Видишь ли Матвей,— прошептала ему.— Я думала раньше что главное – остаться не одной… А оказывается самое важное – остаться собой…
Он ответил еле заметным движением усов…
Что будет дальше? Не знаю…
Может мы действительно разведёмся и тогда я наконец продам эту квартиру с тяжёлой спальней… Куплю себе маленькую светлую без папок анализов на верхней полке…
Может останемся знакомыми которые шлют друг другу открытки раз в год «по старой памяти»…
А может через год встречу кого-то кто объясняет поступки делами а не бумажками или жалобами на злую жену… А может вообще никого больше рядом не будет – но счастье всё равно найдётся…
Знаю только одно:
В тот момент когда девочка с ресницами-веерами уселась в моё кресло и произнесла: «Я беременна от твоего мужа – подвинься» … впервые за долгие годы я осталась стоять прямо…
Налила ей чаю… Достала ту самую папку… И спокойно сказала одну фразу:
«Если ты беременна – то точно не от моего мужа».
И кажется впервые за двадцать два года брака выбрала ни его ни её ни семью любой ценой…
А выбрала себя.
А вы бы как поступили на моём месте?
