Есть выражение, которое я помню с детства: «Один раз — не показатель». Но с собаками всё наоборот. Иногда именно один случай говорит о самом главном. В тот вечер, когда Ярина не подошла к двери, она сказала мне больше, чем любые разговоры в десять вечера о том, «кто ты ей». Она не укоряла. Она показывала напряжение. И дала мне пространство и время. Мои пациенты научили меня понимать: «встала — легла — ушла» — это тоже язык. Если его расшифровать, можно жить иначе.
Я изменила обстановку в доме. Не как ритуал, а просто передвинула стол так, чтобы солнечное пятно в два часа дня ложилось на коврик Ярины. Убрала её полку из прихожей и поставила туда коробку для «подарков Ярины» — палочки с прогулок, брошюры из клиники («как давать таблетки без борьбы»), забавный мячик с ушками. Кухонный стол стал местом для нас двоих: меня и Ярины. По воскресеньям у нас появился «круглый хлеб» — чтобы дом наполнялся ароматом выпечки, а не недоговорённостями. Я купила новые кружки — простые белые с толстыми стенками. Старые звенели слишком громко, особенно когда моешь их со слезами на глазах. Эти звучат мягче.
Иногда по вечерам приходил Максим. Без шарфов и без пакетов в руках. Он садился на ковёр и клал ладонь на спину Ярине. Она не бросалась к нему навстречу и не отворачивалась — просто дышала ровно и спокойно. Это был наш новый порядок вещей: никто никого не перекрикивает; тишина здесь — это не оружие, а пространство.
Как-то я спросила у неё вслух — да-да, я иногда говорю с ней:
— Ты первая сказала мне правду… Спасибо.
Она зевнула прямо в этот серьёзный момент. Психологи бы объяснили это снижением тревожности. А я просто улыбнулась: собаки всегда зевают вовремя.
Прошло несколько месяцев. Мы уже прошли вместе свой путь: от зимы до лета через весну. Ярина снова стала подходить к двери… Точнее сказать — мы снова стали приходить к ней: ещё в лифте начинали шептать «дом-дом-дом». Научились звенеть ключами так, чтобы ей хотелось подняться навстречу нам. Теперь я понимаю: встречают у двери не только из любви… Ещё потому что дом умеет сказать: «ты мой».
В клинике я часто вижу похожие истории: собака становится первой, кто перестаёт что-то делать — подходить, прыгать на подоконник или приносить мячик… И тогда я спрашиваю вовсе не про игрушки или привычки… Я спрашиваю: «А что происходит у вас?» Люди иногда воспринимают это как вторжение в личное пространство… Но я лишь помогаю перевести язык молчания на понятный смысл… Потому что тишина может звучать громче слов… Особенно если это тишина возле двери.
Когда собака остаётся лежать и не идёт встречать тебя — она ведь не обижается… Она говорит тебе: «тебе больно», или «мне страшно», или даже просто: «здесь другой воздух». Обойти правду можно… но собаки терпеть не могут кривых тропинок – там корни мешают идти.
Теперь я больше не боюсь того момента… когда лифт звенит и дом будто проверяет – кто пришёл? Если за дверью никого нет – значит пришёл только я сама к себе… Тогда наливаю чай… Сажусь прямо на пол… Зову Ярину… Мы просто дышим рядом… Через пару минут всё становится ясным – позвонить Оксане? Написать письмо? Выйти поговорить с Игорем о погоде (он всегда говорит: «снег сверху – благословение»)… Или просто лечь спать – потому что сегодня мне можно быть собой без дежурства…
Иногда встречаю Максима в магазине… Он улыбается той улыбкой людей, которые хотят спросить: «как там собака?» А я отвечаю коротко – «мы хорошо». Он кивает… И я тоже киваю ему в ответ… У нас теперь язык коротких реплик… И нет больше тех разговоров у дверей…
У Ярины появился новый обычай… Когда пора домой – она приносит мою шапку из прихожей… Не потому что хочет гулять… А потому что говорит по-своему: «пойдём домой». Это странное утешение – она встречает уже не кого-то одного… Она встречает нас обоих вместе… Мы возвращаемся вдвоём… Дом открывается нам навстречу… И ни у кого больше нет дрожи от предчувствия грозы…
Иногда думаю – может было бы проще тогда устроить сцену? Покричать друг на друга? Разбросать сувениры? Может быть тогда хоть что-то склеилось бы обратно?… Но мы бы так никогда и не услышали самого важного – того самого молчаливого послания от Ярины: правду необязательно выкрикивать – ею можно исцелять…
С тех пор каждый раз, когда ко мне приходит тишина – я сажусь рядом как будто рядом живой человек сидит… И прошу её тихо показать мне место боли…
И тишина всегда показывает на дверь…
А дальше всё понятно…
Я подхожу к этой двери…
Глажу Ярину по шее…
И говорю:
— Пойдём домой.
Мы дома.
