Рекламу можно отключить
С подпиской Дзен Про она исчезнет из статей, видео и новостей
— Ты майонез взяла тот, что я просил? В синей упаковке?
Голос Богдана донёсся из гостиной, приглушённый, будто он говорил сквозь подушку. Ганна застыла с тёркой в руке. Свекольный сок медленно стекал по запястью, огибая старенькие часы на кожаном ремешке. На столе царил беспорядок: картофельные очистки, шелуха от лука, открытая банка зелёного горошка — словно крошечный кратер посреди хаоса.
— Взяла, — отозвалась она, вытирая руку о передник. Ткань тут же впитала бордовое пятно. — Богдан, может хоть хлеб нарежешь? Уже почти половина седьмого.
В ответ — молчание. Только бормотание телевизора: Евгений в очередной раз летел в Киев. Ганна сдула прядь волос со лба. На кухне стояла духота, форточка запотела и не пропускала свежий воздух — только редкие хлопки петард с улицы.
Она воткнула нож в батон. Крошки рассыпались по полу. Обычно Богдан к этому времени уже появлялся на кухне: таскал кусочки колбасы украдкой, шутливо хлопал её по бедру, мешался под рукой — это был их негласный ритуал за два десятилетия совместной жизни. Он называл это «суетой сует».
Сегодня он не пришёл ни разу.
Ганна сложила нарезанный хлеб в плетёную корзинку, вымыла руки — кожа пекла от соли и овощного сока — и направилась в комнату.
Богдан сидел на диване. Не развалившись привычно или лёжа вполоборота к экрану — а прямо: спина ровная, руки на коленях, будто ожидал приёма у врача. На нём была выглаженная рубашка голубого цвета — та самая, которую она вчера гладила почти час, стараясь выровнять стрелки на рукавах до идеала. Даже запонки он вставил. До полуночи ещё пять часов оставалось, а он уже при полном параде.
— А чего ты так нарядился? — спросила она негромко и поставила корзинку с хлебом на край праздничного стола. Скатерть белоснежная и крахмальная; единственное пятнышко от вина трёхлетней давности она прикрывала салатницей.
Богдан медленно повернул голову в её сторону. Его взгляд был… пустой. Не злой и не уставший — просто никакой. Будто смотрел сквозь неё куда-то дальше: может быть на шкаф за её спиной.
— Праздник ведь сегодня… — произнёс он тихо и снова уставился в тёмное окно.
Ганна ощутила внутри знакомое напряжение: не страх даже… раздражение скорее. Она весь день вертелась у плиты без передышки; ноги гудят от усталости; под коленом ноет старая венозная боль… а он сидит как памятник.
— Праздник… — повторила она эхом и добавила чуть резче: — Мог бы хоть помочь немного! Достань бокалы из серванта… те самые богемские!
— А зачем? — его голос прозвучал без интонации; он даже головы не повернул.
— Как зачем?! Шампанское пить! Или ты собрался из кружек?
— Достану… — бросил он нехотя и остался сидеть неподвижно. Его пальцы нервно теребили бахрому подушки туда-сюда… туда-сюда…
Ганна резко развернулась и вернулась обратно на кухню. Громко звякнула кастрюлей о плиту – намеренно громче обычного: пусть услышит! Пусть поймёт наконец – она ведь не домработница здесь! Ей тоже пятьдесят четыре года между прочим – уже не девочка – давление скачет при каждом перепаде погоды…
Она достала заливное из холодильника: дрожащее желе тускло поблёскивало под лампой над столом.
«Всё наладится», – подумала она про себя, выкладывая веточку петрушки сверху для красоты. – «Просто устал человек… конец года всё-таки… отчётность эта бесконечная… нервы… Сейчас сядем вместе за стол – выпьем по бокалу шампанского… горячее съест… оттает».
Из прихожей донёсся сигнал телефона – её мобильный завибрировал в сумке.
Ганна вытерла руки о полотенце и поспешила ответить.
— Мамочка! Привет! С наступающим тебя! – голос Оксаны звенел радостно сквозь шум какой-то музыки где-то рядом.
— Привет-привет тебе тоже! Когда будете? Я утку только что поставила в духовку – к девяти как раз приготовится!
Наступила короткая пауза; шум стих немного – видимо Оксана вышла куда-то потише поговорить: может быть на балкон или в коридор…
— Мамуль… Тут такое дело… Мы не приедем сегодня…
Ганна прислонилась спиной к стене прихожей; обои были прохладными и шершавыми на ощупь…
— Как это «не приедете»? – голос предательски охрипнул.– Я же… Я же твою любимую «шубу» сделала целый тазик!.. И подарки приготовили…
— Ну мамочка ну пожалуйста только не начинай сейчас… Нас Николай позвал к своим друзьям за город – там такая компания собирается весёлая! Ты же нас поймёшь? Мы завтра обязательно заедем! Честное слово! К обеду будем!
— Завтра утка уже будет сухая… – машинально проговорила Ганна глухо…
— Разогреем как-нибудь! Всё-всё целую тебя крепко-приплотненько! Папе привет!
Сигнал отбоя связи…
Лена смотрела на погасший экран телефона.
