А пятьдесят тысяч фиксированных выплат вам ни один украинский суд не назначит, если доход отца составляет восемьдесят. Максимум, на что можно рассчитывать — это половина прожиточного минимума, особенно если Дмитрий вдруг останется без работы. А сейчас вы и так получаете больше, чем многие.
— Не умничай! — взвизгнула Оксана. — У вас же деньги водятся! Квартиру продали, миллионы на счетах! А мой сын должен крошки собирать? Я найму адвоката, я вас по судам затаскаю! Я докажу, что у Дмитрия есть скрытые доходы!
— Скрытые доходы? — Дмитрий шагнул вперед и встал перед Екатериной. — Оксана, ты это всерьёз сейчас? Я тебе помимо алиментов каждый месяц то на куртку скидываю, то на телефон или кроссовки. То наличкой даю, то переводом отправляю. Ты это забыла?
— Это подарки! Это не считается!
— Считается, — ответил он жестко. В его голосе зазвучали холодные нотки, которых Екатерина давно не слышала. — Я долго терпел, Оксана. Чувствовал вину за уход. Но теперь ты перегнула палку. Ты пришла в мой дом и оскорбляешь мою жену, требуешь её деньги. И ещё пыталась обмануть меня с лагерем на сто тысяч!
— Это были непредвиденные расходы! Я не врала!
— Хватит! — Дмитрий со злостью ударил ладонью по дверному косяку. — С сегодняшнего дня только официальные выплаты: двадцать пять процентов от дохода. Ни копейки сверх этого. Никаких «докинь», никаких «на карту». Хочешь судиться — пожалуйста. Я принесу выписки со счетов за последние три года с перечислениями тебе сверх алиментов. Пусть суд решает, кто кого обирает.
Оксана открыла рот… потом закрыла его снова. Лицо покрылось пятнами.
— Ты… ты пожалеешь об этом! Ребёнка тебе больше не покажу!
— Попробуй только, — спокойно произнёс Дмитрий. — Тогда я подам иск о порядке общения с ребёнком. И вообще могу подать заявление о смене места жительства Антона ко мне: у нас с Екатериной теперь просторная квартира (мы ведь строим дом), стабильный заработок… А у тебя что? Съёмная трёшка и постоянные жалобы на бедность? Как думаешь, кому суд доверит сына?
Он блефовал: забирать мальчика не собирался – понимал важность материнского присутствия в жизни ребёнка. Но Оксану эти слова испугали – она осознала, что загнала себя в тупик.
— Антон! — закричала она резко. — Мы уходим! Папа нас больше не любит – он выбрал деньги!
Из кухни вышел Антон с бутербродом в руках – вероятно, его приготовила Екатерина пока взрослые спорили в коридоре. Он посмотрел сначала на покрасневшую мать, затем на дрожащего отца.
— Мам… пап… — тихо произнёс он. — Я не хочу ехать в лагерь… Вообще никуда не хочу ехать… Можно я просто останусь у папы на выходных? У него новая приставка…
Оксана резко схватила сына за рукав:
— Домой! Немедленно!
Они ушли с громким хлопком двери.
В квартире воцарилась тишина.
Дмитрий опустился спиной к стене и медленно сполз вниз по ней до пола; закрыл лицо руками.
— Боже… как стыдно… – прошептал он еле слышно – Перед сыном стыдно… Что всё это ему пришлось видеть…
Екатерина опустилась рядом прямо на пол и обняла его за плечи:
— Ты поступил правильно, Дмитрий… Ты защитил нашу семью… И Антона тоже уберёг – от лжи…
— Она теперь мне жизни не даст…
— Не даст… – согласилась Екатерина спокойно.– Будет манипулировать им… пытаться настроить против тебя… Но теперь ты знаешь правила этой игры… И главное – ты уже не один… Мы вместе справимся…
Через месяц они начали строительство дачи под Бердянском.
Дмитрий своё слово сдержал: все дополнительные переводы бывшей жене прекратились; остались лишь официальные алименты по закону Украины.
Оксана пыталась скандалить: угрожала судами, писала резкие посты в соцсетях… но без отклика и без денег постепенно замолчала.
Антон продолжал навещать отца по выходным.
Сначала был насторожен: повторял мамины слова про «жадную тётю Катю». Но подростки всё замечают: он видел спокойствие дома у отца; никто там не кричал; Екатерина всегда готовила вкусное и помогала делать уроки без всяких условий или требований взамен.
Однажды вечером они сидели втроём на уже построенной террасе нового дома под звёздным небом над Бердянском…
Дмитрий посмотрел на Екатерину и сказал:
– Знаешь… Только сейчас понял одну простую вещь: любовь к ребёнку нельзя измерить суммой перевода его матери…
Екатерина улыбнулась и крепко сжала его ладонь:
– Лучше поздно понять это… чем никогда…
Если эта история показалась вам знакомой или жизненной – поставьте лайк и подпишитесь на канал: впереди ещё много подобных рассказов из реальной жизни украинских семей.
А вы сталкивались с борьбой за семейный бюджет после развода? Расскажите свою историю в комментариях ниже!
