— Всего на пару дней, — уверял он. — Ты ведь не возражаешь?
Однако к концу недели Галина не только оставалась в доме, но и успела переставить мебель в гостиной, а заодно начала вмешиваться в рабочие дела Ирины.
— Опять засиделась за компьютером? — неодобрительно цокала она языком. — Зачем тебе эти амбиции? Женщина должна быть дома, создавать уют и тепло.
Ирина пыталась вспомнить того заботливого Богдана, который совсем недавно гордился её успехами и поддерживал каждый шаг.
Теперь же он словно слился с образом своей матери — стал отстранённым, требовательным.
Но она старалась отогнать тревожные мысли. В конце концов, они только начали совместную жизнь. Притирка неизбежна. Она мечтала о крепкой семье и была готова проявить терпение.
Пока ещё была готова.
Прошёл месяц. Один долгий и изматывающий месяц.
Ирина вернулась домой позже обычного — важный проект требовал её полного внимания. Усталость накрыла её тяжёлым покрывалом. Она мечтала о горячем душе и тишине.
На кухне её уже ждали Богдан с Галиной. Они сидели рядом за столом, плечом к плечу — как единый фронт с одинаково сосредоточенными лицами.
Аккуратно накрытый ужин с расставленными приборами резко контрастировал с напряжённой атмосферой в комнате.
— Соизволила появиться, — процедил Богдан вместо приветствия.
— Проект срочный, — Ирина пожала плечами и потянулась к холодильнику. — Ты же сам знаешь…
— Именно об этом мы и хотим поговорить, — Галина выпрямилась как струна. В её голосе звучало что-то такое, что заставило Ирину внутренне напрячься.
— Что именно?
— Садись на своё место, — голос Богдана прозвучал твёрдо; он указал на стул напротив себя.
Ирина опустилась на предложенное место, чувствуя покалывание по коже от предчувствия чего-то неприятного.
— В нашей семье принято равномерно распределять ресурсы, — начал Богдан тоном лектора, которому наскучила собственная речь. — Ты будешь перечислять пятьдесят процентов своей зарплаты маме.
Ирина замерла в недоумении: она всматривалась в лицо мужа в поисках хоть намёка на шутку или сарказм. Но выражение его лица оставалось непроницаемым.
— Это шутка? — вырвался у неё нервный смешок.
— Абсолютно серьёзно, — коротко кивнул он. — Решение принято окончательно и обсуждению не подлежит.
Твои доходы выше наших общих расходов. Вывод очевиден: справедливое перераспределение средств необходимо.
— Ты это серьёзно сейчас? — Ирина ощутила прилив возмущения. — Я уже покрываю большую часть наших трат! Квартира моя, продукты покупаю я…
— Но это твоя обязанность перед семьёй, — вмешалась Галина с напускной мягкостью в голосе. — Всё должно быть общим между близкими людьми. Я вырастила сына и дала ему образование. Теперь ваша очередь заботиться обо мне.
— Я не против помогать родным… но просить половину зарплаты? Это звучит абсурдно…
— Абсурдно? — губы Галины поджались в тонкую линию. — Абсурдно иметь личные счета после свадьбы! Абсурдно скрывать доходы от семьи!
— Я ничего не скрываю! Эти деньги я заработала сама…
— У тебя устаревшие взгляды на брак, — резко перебил Богдан. — В настоящей семье нет «моего» или «твоего». Есть только «наше».
Ирина перевела взгляд с мужа на его мать и обратно: перед ней сидели чужие люди. Где тот мужчина, который восхищался её самостоятельностью? Который гордился тем, чего она достигла?
Она тихо спросила:
— А сколько ты собирался ждать после свадьбы перед тем как потребовать мои деньги?
Богдан поморщился:
— Не драматизируй ситуацию… Мы просто приводим финансы семьи в порядок. Мама откроет счёт для общего пользования… ты будешь переводить туда средства ежемесячно…
Ирина медленно поднялась со стула и опёрлась ладонями о край стола:
— Нет… Этого не будет.
Лицо Галины перекосилось от ярости:
— Поговори со своей женой! Объясни ей наконец-то значение семейных ценностей!
