Богдан пытался сосредоточиться на тексте. Буквы скакали перед глазами, но смысл проникал в воспалённое сознание мгновенно, будто разряд молнии.
На белом картоне изящным почерком было написано:
«Моей дикой кошке. Твой Ярослав. Жду там же через 20 минут. В этот раз я тебя не отпущу. Этот рогоносец нам больше не помешает».
Богдана охватило нечто большее, чем просто ярость. Это была слепая, всепоглощающая ярость — как багровый туман перед глазами. В ушах загудело, будто он оказался внутри реактивного двигателя.
Он влетел в комнату с бешенством урагана. Корзина с розами взмыла в воздух и ударилась о стену, сбивая фотографии и вазы. Шипы оставляли царапины на обоях, лепестки рассыпались по полу, словно алые капли.
— Кто такой Ярослав?! — проревел Богдан так громко, что стекла задрожали в рамах. — Сволочь! Кто он?! Где вы встречаетесь?!
Он кинулся к Оксане, схватил её за плечи и резко встряхнул — как безжизненную куклу.
— Отвечай! Ты с ним переписываешься? Он тебе цветы присылает сюда?! Совсем страх потеряла?!
Оксана съёжилась от страха до дрожи во всем теле, но понимала: сейчас нельзя молчать и нельзя оправдываться. Нужно бить точно и без колебаний.
Она подняла на него взгляд — без мольбы или страха. В её глазах читалась странная смесь смирения и дерзости.
— Ты никогда не узнаешь, — прошептала она дрожащим голосом, но каждое слово звучало отчётливо. — Он другой. Он настоящий мужчина, а не надзиратель.
— Что?! — Богдан отпрянул назад так резко, словно его ударили по лицу.
— Он здесь, Богдан, — продолжила Оксана спокойно и прямо смотрела ему между глаз. — Он рядом. Ждёт только момента: когда ты нажрёшься или уйдёшь из дома сам. Ему плевать на страх.
Богдан застыл на месте. Его воспалённое воображение тут же дорисовало недостающие детали: «Жду там же через 20 минут». «Рядом».
