Жюльен отправился в мусорное ведро.
– А вдруг грибы были ложные? Еще отравитесь, а отвечать мне, – пояснила Оленька. Брускетты с рыбой постигла та же участь.
– Всё равно ими не наешься, только аппетит испортите.
Через несколько минут стол опустел. На белоснежной скатерти остались лишь приборы, хлеб, водка и тарелки гостей.
Тамара сидела с открытым ртом, лицо ее покрылось пятнами раздражения.
– Ты… ты что удумала? – прохрипела она. – Это что за спектакль? Мы с дороги голодные!
– Я проявляю заботу о вас, Тамара, – с улыбкой ответила Оленька, стряхивая воображаемую крошку со стола. – Вы же сами сказали: есть невозможно. Отрава одна. Вид неаппетитный. Как хозяйка я не могу позволить себе такой позор. Раз еда плохая – значит ей не место на столе.
– А нам тогда что есть? – растерянно спросил Данило, глядя на опустевший стол.
– Ну как же, у нас есть хлеб. Хлеб всему голова — украинская традиция! Водка тоже в наличии. А вот картошку я сегодня не варила и котлетки с пюре нету… Так что прошу прощения.
– Это уже наглость! – взвизгнула Ирина. – Мамочка, ты посмотри на неё! Она нас выгоняет! Морит голодом! Данило, ты мужчина или кто? Скажи ей! Пусть утку вернёт!
– Утка уже в холодильнике… или даже в мусоре — ведь она «плохая», – спокойно отрезала Оленька. – Данило, твои родные правы: я никудышная хозяйка и готовить толком не умею. Чтобы окончательно не испортить вечер — предлагаю заказать пиццу… Или пироги! Хотя нет — суши нельзя: сырая рыба, паразиты… Лучше пироги.
– Какие ещё пироги?! – закричала Тамара и резко вскочила из-за стола, опрокинув стул. – Я пришла к сыну на юбилей — а тут такое издевательство! Еду прямо из-под носа уносят!
– Мама, ну успокойся! Сядь! – Данило вскочил и попытался удержать мать за руку. – Оленька… ну хватит уже! Верни всё обратно… Просто ляпнули лишнего — бывает!
Оленька посмотрела на мужа долгим взглядом.
– Ляпнули лишнего? Данило… они полчаса унижали мою работу: каждое блюдо обсмеяли… А ты сидел молча и соглашался: «Мясо сырое», «грибы опасные»… Хоть раз сказал бы спасибо за старания? За красивый стол? Нет… Ты поддакнул маме… Вот теперь пусть едят её слова — может они питательные?
– Ты сумасшедшая истеричка! – выплюнула Ирина и схватилась за сумочку. – Мамочка, пошли отсюда скорее! У неё явно проблемы с головой! Нормальная женщина так себя не ведёт! Мы ведь по-доброму хотели — научить как надо… А она психует!
– Пошли, доченька моя родная… – величественно произнесла Тамара и поправила прическу. – Данило… если ты сейчас не идешь с нами — считай у тебя больше нет матери. Оставайся со своей поварихой… Пусть кормит тебя своими помоями… А мы пойдем борща нормального поедим в кафе!
Они направились к выходу из квартиры; Данило метался между кухней и прихожей.
– Мамочка ну куда вы?! Уже ночь на дворе!.. Оленька ну извинись!.. Ну да — достали они тебя… характер такой у них… Но нельзя же так резко!
Оленька стояла неподвижно. Через мгновение хлопнула входная дверь — наступила тишина; только тяжелое дыхание Данила нарушало её покой: он вернулся в гостиную и рухнул на стул перед пустой тарелкой.
– И это что было вообще?.. Юбилей сорван… Мама вся в слезах… Ира теперь всем расскажет какая ты ненормальная… Тебе полегчало?
Оленька подошла к столу неспешно; взяла бокал вина и сделала большой глоток.
– Знаешь что, Данило?.. Да — стало легче… Намного легче стало… Я два дня стояла у плиты вовсе не для того чтобы слушать про цепней да одуванчики вместо салата!.. Я хотела устроить праздник: красивый вечер со вкусной едой!.. А твоя семья пришла лишь затем чтобы унизить меня и доказать себе мою несостоятельность как хозяйки… И ты им это позволил…
– Я ничего им не позволял!.. Просто хотел избежать скандала…
– Скандал бы всё равно случился… Только если бы я промолчала — потом бы плакала ночью одна в подушку… А они ушли бы довольные тем что снова «прижали» меня словами при этом съев всё подчистую до последней крошки!… Это уже было раньше помнишь?.. На прошлый Новый год?.. «Салат пересолен», «курица сухая» — а сами смели всё подчистую даже мякиш хлеба выгребли!… Хватит!… Я себя ценю теперь!…
