Огни за окном медленно проплывали мимо, оставляя за собой размытые жёлтые пятна. Они то появлялись, то исчезали в темноте, и я уже третий час наблюдала за этим бесконечным чередованием. Не потому что это было увлекательно — просто больше не на что было смотреть.
Тридцать первое декабря. Поезд. Купе на четверых. Я одна у окна, с телефоном в руках, который упорно молчит.
Билет я купила накануне вечером. Сидела в пустой квартире, глядела на неукрашенную ёлку и вдруг осознала: если встречу Новый год здесь — в одиночестве — это уже не про свободу выбора. Это про обречённость.
Мама наверняка обрадуется моему приезду. Хотя виду не подаст — скажет что-нибудь вроде: «Ну вот, наконец вспомнила о родителях». А сама будет хлопотать на кухне и готовить еды втрое больше необходимого.
Два года я не наведывалась домой. Всё работа да работа. Сначала времени нет, потом привыкаешь к этой нехватке, а дальше уже и не знаешь, как снова начать возвращаться.
Я машинально вертела кольцо на пальце — простое серебряное украшение от бабушки. Она носила его всю жизнь и перед смертью отдала мне со словами: «Чтобы ты помнила свои корни».
Я помнила. Просто редко туда возвращалась.
В купе уже сидели двое — женщина лет пятидесяти пяти и мужчина постарше её. Она сразу заговорила со мной, едва я переступила порог.
— К родным едете? — спросила она с доброй улыбкой. — И правильно! Новый год ведь семейный праздник.
Я кивнула в ответ. Женщину звали Галина, её мужа — Максим. Они направлялись к своим внукам. Галина охотно делилась историями о них, а Максим молча раскладывал по столу варёные яйца и нарезанную колбасу из сумки.
Четвёртое место пока оставалось свободным. Я подумала: может быть, так оно и останется? Было бы просторнее.
Но примерно за полчаса до отправления дверь распахнулась.
Он вошёл быстро — высокий парень в тёмном пуховике с рюкзаком через плечо. Окинул взглядом номера мест и занял своё напротив меня.
— Добрый вечер, — произнёс он спокойно и коротко кивнул всем присутствующим.
Голос у него был ровный, без попытки сразу завязать разговор — это мне понравилось почему-то сразу же.
Галина тут же оживилась:
— Ой, молодой человек! Тоже к родителям?
— Да… Давно не виделись.
— Вот это правильно! Родители всегда ждут!
Он улыбнулся ей учтиво, но продолжать беседу не стал. Снял куртку, устроился напротив меня и достал телефон из кармана.
Я украдкой взглянула на него: чуть за тридцать лет ему было от силы; лицо спокойное с лёгкой усталостью; на запястье часы с широким кожаным ремешком — старые добротные часы без всяких наворотов вроде шагомера или уведомлений о сообщениях… просто часы.
Почему-то именно они бросились мне в глаза.
Поезд тронулся с места: мимо поплыл перрон вокзала одного из городов Украины, затем мелькнули здания… потом наступила темнота за окном снова. Галина ещё минут двадцать рассказывала истории о своих внучатах; потом притихла сама собой. Максим уже подремывал рядом с ней.
И тут по радио объявили задержку рейса: поезд прибудет позже на два часа от расписания.
Галина всплеснула руками:
— Так мы что же… прямо здесь Новый год встретим?
На часах было десять вечера… Похоже, так оно и выходило.
Мужчина напротив тоже взглянул на свои часы… Потом перевёл взгляд на меня; наши глаза встретились лишь на мгновение…
Он слегка пожал плечами:
— Бывает…
И почему-то мне показалось: да… бывает… И может быть — это вовсе не так уж плохо…
***
Галина решила воспринимать задержку не как бедствие… а как шанс сделать вечер особенным…
