Не дожидаясь реакции, Оксана метнулась в спальню и заперлась изнутри, прижавшись спиной к тяжелой двери. Александр стучал, пытался уговорить ее выйти, что-то объяснял про нервное перенапряжение, но для нее его слова больше ничего не значили.
Всю ночь она просидела в кресле у окна, крепко сжимая в руках бронзовую статуэтку Фемиды, которую раньше держала на комоде. Ей чудилось, будто по пустой квартире кто-то крадется, перешептывается и замышляет новый хитроумный план захвата.
— Всё сорвалось, — донесся до нее на рассвете приглушенный голос Натальи, стоявшей прямо за дверью спальни. — Теперь она всё ставит под сомнение. Дальше действовать будет куда сложнее.
— Завтра мы это закончим окончательно, — отозвался Александр. Оксана уловила странный звук — будто разматывали веревку. — Бросим на нее сетку и укроем плотным одеялом — пусть не дергается.
Оксана застыла на месте: даже дыхание стало едва ощутимым от ужаса, пробежавшего по телу ледяными мурашками. Она приготовила баллончик с лаком для волос — решила бороться до конца и не сдаваться без боя.
Когда дверь медленно начала приоткрываться внутрь комнаты, она вскочила и выставила вперед свое импровизированное оружие. На пороге действительно стояли муж и свекровь; их вид одновременно вызывал смех и тревогу.
Александр держал в руках старенький сачок для ловли бабочек с длинной ручкой, а Наталья волокла за собой тяжелое ватное одеяло. Оксана закричала во весь голос: требовала немедленно остановиться и угрожала вызвать полицию.
— Оксана, успокойся! Ты всё испортишь! — Александр вздрогнул от ее крика и чуть не выронил свой странный инвентарь. — Мы почти поймали его! Он там… за шкафом прячется!
— Кого это «его»?! — Оксана продолжала трясти баллончиком перед собой; слезы бессильной ярости подступали к глазам. — Я всё слышала: про пену… про освобождение квартиры… про то, как я должна «вырубиться»!
На мгновение наступила гнетущая тишина; только учащенное дыхание женщины нарушало беззвучие комнаты. Александр переглянулся с матерью — и вдруг оба разразились неудержимым хохотом.
Наталья опустилась на пуфик рядом со входом в комнату; прижимая одеяло к лицу, она буквально захлебывалась от смеха до слез. Александр согнулся пополам от приступа веселья и указал пальцем вверх – туда, где начиналась антресоль массивного шкафа.
Оксана медленно подняла взгляд вверх – баллончик всё ещё был у нее наготове – и почувствовала внутри болезненный провал от нелепости происходящего. На пыльной верхней полке среди коробок с обувью сидело огромное лохматое существо с выражением крайней недоброжелательности на морде.
