Я наткнулась на деньги совершенно случайно — рылась в кладовке в поисках коробки с новогодними игрушками и нечаянно задела локтем старый чемодан, стоявший на верхней полке.
Чемодан грохнулся вниз и раскрылся. Из него высыпались аккуратно перевязанные резинками пачки купюр.
Я присела, взяла одну из них. Пятитысячные. Свежие, будто только из банка. Пересчитала — пятьдесят тысяч в каждой. Подняла следующую — тоже пятьдесят. Всего оказалось восемь пачек.
Четыреста тысяч гривен.
Я сидела прямо на полу среди хлама, держала эти чужие деньги и не могла понять — откуда они здесь?
Муж Владислав вернулся с работы около восьми вечера. Повесил куртку, снял обувь и направился на кухню. Я как раз стояла у плиты, помешивая суп.
— Привет! Что варишь? — Он заглянул через плечо в кастрюлю.
Я не обернулась:
— Борщ.
— Отлично. Я голодный как волк.
Он опустился за стол и достал телефон. Я выключила огонь, разлила борщ по тарелкам и поставила одну перед ним.
— Владислав, у нас есть четыреста тысяч?
Он оторвался от экрана:
— Что?
— Деньги. Четыреста тысяч гривен. В чемодане в кладовке.
Он заметно побледнел, положил ложку на стол и замолчал.
Я села напротив:
— Объясни мне, откуда они?
— Я… копил понемногу…
— Для чего?
Он провёл рукой по лбу:
— Оксанка, это непросто объяснить…
— Постарайся всё-таки.
Он поднялся из-за стола и подошёл к окну. Некоторое время молча смотрел в темноту за стеклом.
— Каждый месяц откладывал немного… сколько мог…
— Сколько именно?
— Ну… около десяти тысяч…
Я нахмурилась:
— Десять тысяч каждый месяц? Мы еле сводим концы с концами! Ты говорил, что получаешь тридцать пять — даже на еду не хватает! Я вечерами подрабатываю переводами за гроши… А ты откладываешь десять?
Он повернулся ко мне:
— Оксанка, пойми…
— Что понять? Ты обманывал меня насчёт зарплаты?
Он кивнул:
— Да…
— И сколько ты получаешь на самом деле?
— Шестьдесят…
Я откинулась назад в кресле. Шестьдесят… А говорил — тридцать пять… Разница двадцать пять тысяч ежемесячно… Полтора года…
— И куда уходят эти деньги?
Он опустил глаза:
— На себя… И часть откладывал…
— На себя? Это как понимать?
Он пожал плечами:
— Обеды с коллегами… одежда… бензин…
— А я думала, мы едва выживаем! Считала каждую копейку в магазине! Ночами работала над переводами!
— Я знаю…
— Но молчал?!
Он снова сел за стол:
— Оксанка… я не хотел тебя ранить… Просто страшно было…
— Страшно чего?
Его голос стал тише:
— Остаться без денег… снова…
