— Совсем не глупо, — я приобняла её за плечи. — Многие приходят к этому не сразу. Главное, что ты осознала.
— А знаете, что самое забавное? — Александра рассмеялась. — Как только начала сама покупать продукты, готовить, контролировать расходы, вдруг поняла, сколько всего делала для меня мама. И вы тоже. И мне стало так неловко…
— Ну всё, хватит о грустном, — Тарас поднял стакан с соком. — За новую жизнь Александры! За Богдана! И за то, чтобы больше не возвращаться к маме!
Мы дружно рассмеялись и чокнулись бокалами.
Когда Александра с Богданом уехали, мы с Тарасом остались на кухне допивать чай.
— Как думаешь, справится? — спросил он.
— Я уверена в ней, — ответила я. — Иногда человеку просто нужен толчок. Чтобы он понял: мир не крутится только вокруг него. У других тоже есть заботы и трудности.
— Всё равно это был рискованный шаг. Могло и не получиться.
— Да, риск был, — согласилась я. — Но знаешь, что меня поразило больше всего? Она сказала: мы были единственными, кто сказал ей правду. Остальные жалели её, давали деньги, закрывали глаза на выходки… А мы решились показать реальность такой, какая она есть.
— Жесткая любовь… — задумчиво произнёс Тарас.
— Не жесткая. Искренняя. Настоящая любовь ведь не в том состоит, чтобы всё прощать и потакать любым капризам. Это когда говоришь правду даже тогда, когда больно слышать её. Когда помогаешь взрослеть вместо того чтобы держать в детстве.
Он улыбнулся и поцеловал меня в макушку:
— Ты у меня мудрая женщина.
— Просто немного уставшая от готовки на троих человек каждый день! — засмеялась я.
На следующий день Ганна позвонила мне и долго благодарила за всё. Оказалось, Александра поделилась с ней всей историей.
— Я понимаю теперь свою ошибку… — голос свекрови дрожал от волнения. — Я слишком её баловала… Она же младшенькая у меня была… единственная девочка… С Тарасом я строже обходилась… А её жалела… Отец ушёл рано… Ей было всего три года… Я думала: надо как-то компенсировать…
— Ганна Ивановна*, прошу вас… Не стоит себя винить сейчас. Главное ведь то, что всё завершилось благополучно.*
— Это вы с Тарасом молодцы… У меня бы духу не хватило на такое решение…
В тот же вечер пришло сообщение от Александры: «Спасибо вам за всё! Готовлю первый ужин для Богдана – волнуюсь ужасно! Вспоминаю твои рецепты! И ещё… я действительно начну откладывать на квартиру! Обнимаю крепко!»
Я показала сообщение Тарасу.
— Может быть зря мы столько нервничали? — он улыбнулся тепло. — Похоже ведь всё пошло своим чередом…
— Пока что да… — осторожно заметила я. — Но знаешь… мне кажется – теперь она действительно другая…
И я оказалась права: Александра изменилась – по-настоящему расцвела душой и телом. Работу она не бросила – наоборот: через полгода получила повышение по службе. С Богданом они прожили год вместе до свадьбы – а потом поженились официально.
На торжестве Александра подошла ко мне и тихо прошептала:
— Если бы тогда вы с чемоданами не вмешались… Я бы до сих пор сидела в своей комнате у мамы… жаловалась бы на жизнь… ждала бы кого-то волшебного со стороны… Спасибо вам за смелость разозлить меня…
— Иногда настоящая любовь выражается именно в чемоданах у двери прихожей… — ответила я с улыбкой.
— Самая искренняя любовь из всех возможных… — кивнула она в ответ.
И мы обнялись – две женщины: когда-то почти чужие друг другу – а теперь настоящие родные люди по духу и сердцу; семья без принуждения или страха потерять расположение; семья из тех редких союзов людей – где помогают потому что хотят помочь; где умеют отдавать и принимать одинаково; где ценят личные границы друг друга и понимают: у каждого своя дорога со своими трудностями и радостями…
Такой семьёй нам всем стоит стремиться стать однажды сами или создать вокруг себя для других людей.
