Такси подъехало ровно в половине двенадцатого.
София устроилась на заднем сиденье и попросила водителя отвезти её на автовокзал. Последний рейс в её родной город отправлялся ровно в полночь. Если всё пойдёт по плану, к трём ночи она будет дома — у родителей, где её ждут и любят.
За окном мелькали огни праздничного Львова. Люди торопились к близким, несли букеты, бутылки шампанского — каждый спешил встретить Новый год в кругу семьи. А София уезжала — от мужа и от жизни, которую пыталась построить два года.
Автобус тронулся точно по расписанию. София заняла место у окна и закрыла глаза. За стеклом рассыпались фейерверки. В салоне звучали поздравления, смех, кто-то чокался пластиковыми стаканами с напитками. София достала телефон: от Богдана ни звонка, ни сообщения. Зато пришло письмо от мамы: «Доченька, мы очень тебя ждём! С Новым годом! Всё обязательно наладится!»
София ответила: «Спасибо, мамочка. Я вас люблю. Скоро будем вместе».
На автовокзале её встретили родители. Мама не смогла сдержать слёз при виде дочери с чемоданом. Отец молча обнял Софию и взял её сумку из рук. По дороге домой она рассказала им всё, что произошло.
— Ты правильно поступила, что уехала, — мама нежно гладила её по руке. — Никто не вправе так с тобой обращаться!
— София, а Богдан? Он не пытался тебя остановить? — спросил отец.
— Нет, папа… Он лишь попросил остаться до утра ради гостей — чтобы праздник не испортить никому… А о том, как мне было тяжело и обидно — даже не подумал.
Дома родители снова накрыли стол. Мама разогрела блюда, приготовленные для себя и мужа: домашние пирожки с капустой — любимое лакомство Софии с детства. Они втроём уселись за стол и встретили Новый год по-настоящему: в атмосфере тепла и заботы. Впервые за весь вечер на лице девушки появилась улыбка.
На следующий день позвонил Богдан. Долго она игнорировала вызов, но затем всё же ответила.
— София… Возвращайся… — голос мужа звучал устало и тихо. — Мама уже успокоилась… Она ведь не хотела тебя обидеть…
— Я больше не вернусь, Богдан… — спокойно произнесла она.
— Что?.. Ты серьёзно?.. Из-за одного вечера?
— Не из-за одного вечера… А из-за двух лет унижений со стороны твоей матери… И того факта, что ты ни разу меня не защитил… Что для тебя моё достоинство всегда было ниже мнения Леси…
Богдан промолчал.
— Если ты согласен… можем подать заявление через ЗАГС… У нас нет детей или совместной квартиры… Всё пройдёт быстро…
— Я… Ладно… Хорошо… Пусть будет развод…
София завершила разговор без колебаний. Она ожидала слёз или боли… Но вместо этого ощутила лёгкость – будто тяжёлый груз исчез с плеч.
В начале января они встретились в ЗАГСе и подали заявление о расторжении брака без лишних слов или взглядов друг на друга. Богдан выглядел измученным; София же держалась уверенно и спокойно.
— Вот и всё… — сказал он на выходе из здания ЗАГСа.— Значит через месяц…
— Да… Через месяц всё завершится официально…
— Ты правда решила уйти навсегда? — он посмотрел ей в глаза.
— Да… Я нашла работу у себя в городе… Пока поживу у родителей… Потом сниму жильё отдельно… Начинаю новую жизнь…
Он опустил взгляд:
— Мне жаль… Очень жаль…
— Мне тоже жаль… — сказала она тихо и направилась к остановке автобуса.
Она больше не оглядывалась назад: впереди была другая жизнь – без унижения и молчаливого попустительства мужа; жизнь самостоятельная – где решения принимает только она сама.
София снова ехала автобусом до автовокзала – теперь уже внутренне свободная женщина. Львов остался позади – вместе с той девушкой, которая два года терпела оскорбления от Леси без поддержки супруга. Теперь она знала себе цену – никогда больше никому не позволит обращаться с собой так унизительно.
Этот Новый год действительно стал для неё началом новой главы жизни – настоящей жизни! Она устроилась логистом в местную компанию по доставке товаров по региону; начальник сразу оценил её опыт работы во Львове и предложил хорошие условия труда.
София сняла уютную однокомнатную квартиру неподалёку от родителей; постепенно обустраивалась там по своему вкусу – впервые создавая пространство только для себя самой.
Через полгода развод был оформлен окончательно; Богдан больше так и не звонил ей ни разу.
Иногда мысли о нём всплывали – но уже без боли или сожаления.
Она точно знала: тогдашнее решение покинуть его новогодней ночью было единственно верным.
Потому что жить без уважения к себе – значит вовсе не жить.
