— Так вот что, Арсен, — её голос не был громким. Он звучал, как холодное лезвие. Тихо, но срезал до костей. — Если Марьяна без тебя — ничто… Она перевела взгляд с дочери на него. — Тогда посмотрим, кем станешь ты без нас.
***
Арсен проснулся ближе к полудню, как и всегда. Голова гудела после вчерашнего «праздничного» ужина. Он был уверен: Оксана повозмущается, поплачет, может даже соберёт вещи напоказ — но в итоге вернётся. А куда ей деваться? Он же сам ей вчера всё разложил по полочкам: без его денег, положения и значимости она никто.
На кухне его встретила тишина. Только листок бумаги на столе. Короткое послание — ни эмоций, ни восклицаний.
«Арсен. Мы с Марьяной ушли. Развод ты вроде хотел? Теперь официально. Свяжемся через адвоката. Оксана.»
— Шантажистка! — усмехнулся Арсен, но как-то натянуто. Внутри всё неприятно кольнуло тревогой. Куда они могли податься? И кто их приютил?
Он сразу набрал Валентину в надежде услышать привычное: «Ой, сынок, ну женщины такие… перебесится». Но голос матери оказался ещё холоднее и тверже, чем у Оксаны накануне.
— Мам… Оксана с Марьяной ушли! Ты понимаешь? Ушли!
— Понимаю, Арсен, — спокойно ответила Валентина; это слово прозвучало как окончательный вердикт.
— Ты знаешь куда? К кому они пошли?
— Знаю, — сказала мать ровно. — Они сейчас у меня.
Арсен замер от неожиданности и будто забыл дышать. У неё? У той самой Валентины, которая всегда стояла за него горой и считала: жена должна быть покорной?
— Что?! Мама… ты серьёзно?! Это же моя жена! И моя дочь! Ты должна была выгнать их обратно ко мне!
— Обратно?.. — голос Валентины стал резким до скрежета зубов в трубке. — Куда именно обратно? В дом к тому человеку, который унижает их просто так? Который говорит моей внучке прямо в лицо: «ты никто» без мужских штанов?! Да ты вчера такое наговорил… мне самой захотелось тебя веником отдубасить!
— Но я ведь просто хотел показать Марьяне…
— Хотел сломать её так же, как сломал Оксану! — перебила мать резко. — Я всё это видела своими глазами! Я сама через это прошла! Или ты уже забыл, как твой отец мне твердил: «ты тут только прислуга»?! До сих пор слышу эти слова… И я не позволю своей внучке слышать то же самое!
Арсена охватило ощущение пустоты под ногами. Это был не крах финансов или статуса… Это было моральное падение в одиночество и осознание потери опоры в жизни.
