Как же страшно терять того, кто стал частью жизни.
Каждое утро старенький автобус №7 начинал свой привычный маршрут. Он выглядел так, будто видел лучшие времена: облупившаяся краска, скрипучие двери и сиденья, обтянутые потрескавшимся дерматином. Но люди не жаловались. Они ждали этот автобус не из-за его состояния, а из-за кондуктора — пожилого мужчины с добрыми глазами и спокойной улыбкой.
Пётр Михайлович начинал смену всегда одинаково. Он первым заходил в салон, проверял, чтобы все поручни были чистыми, и говорил водителю:
— Ну что, Андреич, поехали? Люди уже на остановке замёрзли.
Когда автобус подъезжал к первой остановке, Пётр Михайлович открывал дверь и сразу узнавал знакомые лица.
— Доброе утро, бабушка Лида! Как здоровье? — приветствовал он пожилую женщину, которая садилась почти каждый день.
Бабушка Лида всегда садилась на первое сиденье, рядом с окном. Она аккуратно ставила свою сумку с молоком и хлебом, а потом вытирала руки платочком.
— Да всё по-старому, Петя, — отвечала она. — А ты как?
— Жив-здоров! Держитесь за поручень, не упадите, — заботливо напоминал он, подавая ей руку.
Пётр Михайлович знал почти каждого пассажира в лицо.
— Здравствуй, Артём! Как школа? — спрашивал он мальчишку с рюкзаком, который торопливо запрыгивал в автобус.
— Нормально, дядя Петя. Сегодня контрольная…
— Учись хорошо, а то потом сам водителем автобуса будешь, как я! — шутил он, подмигивая мальчику.
Когда в автобус заходили пожилые люди, он всегда вставал, чтобы помочь им подняться по ступенькам.
— Осторожнее, Петровна. Скользко ведь!
— Спасибо, Петя. Ты мой ангел-хранитель.
А если вдруг видел школьника, который копался в карманах и не мог найти деньги на проезд, Пётр Михайлович только махал рукой:
— Да езжайте уже. Главное, учитесь хорошо!
Водитель Андреич иногда удивлённо качал головой.
— Петя, ну ты как не человек — всегда улыбаешься! Даже когда автобус полный, и народ толкается.
Пётр Михайлович только улыбался в ответ.
— А зачем людям лишние нервы? Жизнь и так непростая.
Он не просто продавал билеты. Он создавал в автобусе атмосферу уюта и тепла.
— Ну что, как внучка, Петровна? Всё ещё рисует?
— Да, Петя. Вот только всё на бумагу денег не хватает…
— Я тут видел скидки на краски в книжном. Купите ей. Художникам важно развиваться!
И люди уходили с улыбкой. Потому что понимали: Пётр Михайлович — не просто кондуктор. Он — часть их жизни, тот самый человек, который делает серые будни чуть теплее.
Автобус №7 стал не просто транспортом, а чем-то родным и знакомым. Люди знали, что здесь их всегда встретит доброе слово и искренняя забота.
— Петя, а ты на пенсию-то не собираешься? — однажды спросил дедушка с палочкой.
— Собираюсь. Только не знаю, как вас всех оставить! Кто же за вами будет присматривать? — засмеялся он.
Дедушка кивнул.
— Верно говоришь. Без тебя мы пропадём.
Утром, как обычно, к остановке начали подтягиваться люди. Старушки с сумками на колёсиках, мужчины с портфелями, школьники с рюкзаками. Все ждали автобус №7 — тот самый, в котором всегда был Пётр Михайлович.
Когда автобус подъехал, люди привычно двинулись к дверям. Но что-то сразу бросилось в глаза. Вместо доброго пожилого кондуктора в салоне стоял молодой парень в капюшоне. Наушники торчали из-под шапки, и он даже не посмотрел на пассажиров.
— Где Пётр Михайлович? — первой спросила бабушка Лида.
Парень лениво поднял глаза.
— Не знаю. Я временный.
Он быстро выдал билет женщине и снова уткнулся в телефон.
Люди переглянулись.
— Может, заболел? — предположила женщина с пакетом молока.
— Или в отпуск ушёл, — добавил дедушка с палочкой.
— А почему никто не сказал? — нахмурилась бабушка Лида.
Автобус тронулся, но разговор в салоне не прекращался. Люди переговаривались вполголоса, поглядывая на нового кондуктора.
— Как-то неуютно теперь, — заметил мужчина с газетой.
— Никто даже доброго утра не скажет, — вздохнула бабушка Лида.
Автобус ехал по привычному маршруту, но атмосфера в салоне была другой. Раньше здесь всегда звучали приветствия и разговоры, а теперь царила напряжённая тишина.
— А ведь он знал нас всех по именам, — грустно сказала женщина с молоком. — Спрашивал, как здоровье, как дела.
Дни шли, а Пётр Михайлович всё не появлялся. Каждый раз пассажиры с надеждой всматривались в автобус, ожидая увидеть знакомую фигуру.
Но вместо него снова и снова выходил тот же молчаливый парень в капюшоне.
— Никто теперь и слова не скажет, — грустно вздохнула бабушка Лида. — Как же его не хватает.
Автобус проезжал привычные улицы, но что-то в этой поездке было неправильным. Пассажиры чувствовали пустоту.
— Он для нас был как родной, — тихо сказал дедушка с палочкой, опираясь на свой посох.
Спустя несколько дней слухи начали расходиться по городу. Кто-то говорил, что Пётр Михайлович ушёл на пенсию, кто-то — что он переехал в другой город.
Но однажды, когда автобус снова подъехал к остановке, один из пассажиров тихо сказал:
— Знаете, что я узнал?
Все тут же повернулись к нему.
— Он в больнице, — сказал мужчина. — Заболел.
В салоне повисла тишина.
— В больнице? — переспросила бабушка Лида, округлив глаза.
— Да. Говорят, что сердце прихватило.
Дедушка с палочкой покачал головой.
— Надо бы его навестить.
Все сразу закивали.
— Мы же каждый день с ним общались. Он для нас не просто кондуктор… Он был частью нашей жизни.
— Да-да, надо сходить, — поддержала бабушка Лида. — Он столько добра нам делал. Теперь наша очередь.
В автобусе снова стало тихо, но на этот раз тишина была другой — наполненной заботой и желанием сделать доброе дело.
— Завтра же соберёмся и навестим его, — сказал дедушка с палочкой. — Не можем оставить его одного.
Все снова кивнули. Теперь у них появилась цель.
После утреннего рейса у автобусной остановки собрались люди. Бабушка Лида первая затеяла разговор, прерывая тягостное молчание.
— Так, надо что-то придумать, — решительно сказала она. — Не можем же мы просто так сидеть и ждать, пока он вернётся.
Люди переглянулись. На всех лицах читалась тоска. Им всем не хватало доброго кондуктора, его привычных вопросов и тёплой улыбки.
— Может, скинемся и купим что-то к чаю? — предложил мужчина в пальто.
— А что покупать? Мы же все с огородов! Каждый что-нибудь принесёт, — подхватила женщина с пакетом молока.
— Точно! — оживилась бабушка Лида. — Я испеку пироги.
— А я принесу соленья, — добавила она, быстро прикидывая в голове, какие банки у неё остались в подвале.
— У меня варенье есть, отличное малиновое, — предложила другая женщина.
Пассажиры стали наперебой предлагать, кто что принесёт. Оживление было таким, будто они готовились к большому празднику.
— Я картошки отварю, молодой! — заявил дедушка с палочкой.
— Я могу чаю заварить на травах. Полезный, — добавила ещё одна бабушка.
— Главное — чтобы он не подумал, что мы его забыли, — тихо сказал дедушка с палочкой. — Он всегда всех нас поддерживал. Теперь наша очередь.
— Вот именно, — кивнула бабушка Лида. — Если бы не он, половина из нас давно бы переломала ноги, когда выходила бы из автобуса.
Все засмеялись, но каждый понимал, что в этих словах есть правда. Пётр Михайлович был больше, чем просто кондуктор. Он был частью их повседневной жизни.
— Решено! — бабушка Лида хлопнула ладонью по своей сумке. — Завтра идём к нему в больницу.
На следующий день возле той же остановки собрались несколько человек с пакетами и корзинами.
— Ну что, все готовы? — бодро спросила бабушка Лида, поправляя платок.
— Всё взяли, ничего не забыли? — уточнил дедушка с палочкой.
— Вот мои пироги, — гордо сказала женщина с пакетом молока и протянула корзину. — Тёплые ещё.
— А у меня соленья. Прямо с огурчиком! — добавила бабушка Лида.
— А вот и варенье. Ложкой не ешьте — прилипните! — пошутил мужчина в пальто, вызвав всеобщий смех.
Они переглянулись и двинулись в сторону больницы.
— Надеюсь, ему станет чуть легче, когда он нас увидит, — тихо сказала женщина с пирогами.
— Ему точно станет легче, — уверенно ответила бабушка Лида. — Главное — показать, что он не один.
В палате стояла тишина. Только за окном тихо шелестел дождь, стуча по подоконнику, да где-то в коридоре слышались приглушённые шаги медсестры.
Пётр Михайлович лежал на кровати, подложив руки под голову. С потолка свисала старая лампа, которая едва освещала комнату тусклым светом. Он смотрел в одну точку и думал о том, как быстро жизнь изменилась.
— Вчера ещё в автобусе был, а теперь вот здесь, — тихо вздохнул он.
Одиночество казалось особенно громким в таких местах. Никто не заходил. Никто не звонил.
— Наверное, все забыли, — подумал он.
Но вдруг дверь тихонько приоткрылась. Пётр Михайлович повернул голову, ожидая увидеть медсестру.
Но вместо неё в проёме появилась бабушка Лида с привычной корзинкой в руках.
— Пётр Михайлович! — радостно позвала она.
Её голос прозвучал так неожиданно, что у него внутри что-то дрогнуло.
— Ой, кто это к нам пожаловал! — улыбнулся он, с трудом приподнимаясь на локтях.
— Да мы все тут! — раздался ещё один голос.
В палату начали заходить люди. Пожилой дедушка с палочкой, молодая женщина с пакетом, мужчина в пальто — все те самые пассажиры, которых он каждый день встречал в автобусе.
— Здравствуйте! Мы пришли к вам! — сказала женщина с пирогами и поставила пакет на столик.
Пётр Михайлович растерянно оглядел своих гостей.
— Вы что… Все собрались?
— Конечно! — сказала бабушка Лида. — Мы же скучали!
Дедушка с палочкой подошёл к кровати и хлопнул его по плечу.
— Вот вам чай с пирогами. Чтобы скорее выздоравливали.
Женщина разложила на столе домашние пироги, соленья и банку с вареньем. Запах тут же наполнил палату — сладкий, тёплый, уютный.
Пётр Михайлович молчал. Он не знал, что сказать.
— Спасибо вам… Я думал, что обо мне все забыли, — тихо произнёс он.
— Никто вас не забыл, — мягко сказала бабушка Лида. — Вы же наш Пётр Михайлович.
Пётр Михайлович вздохнул, с трудом сдерживая слёзы.
— Знаете… Я столько лет работал на маршруте. Привык заботиться о вас всех. А теперь вы пришли ко мне… Это так неожиданно.
— Так бывает, — улыбнулся дедушка с палочкой. — Добро возвращается, Пётр Михайлович.
Они пили чай, разговаривали, вспоминали забавные случаи из автобуса.
— А помните, как вы мальчишку бесплатно прокатили? — засмеялась женщина с пирогами.
— А как вы зимой всем места показывали, где ноги не замочить? — добавил дедушка.
Пётр Михайлович кивал, улыбался и чувствовал, как на душе становится теплее.
— Как же мне повезло с такими пассажирами, — тихо сказал он. — Вы сделали мой день.
Бабушка Лида взяла его за руку.
— А теперь выздоравливайте поскорее. Нам без вас в автобусе скучно.
Пётр Михайлович кивнул.
— Обязательно. Теперь точно быстро на ноги встану.
И правда — после этого визита он пошёл на поправку гораздо быстрее, чем думали врачи.
Неужели счастье так близко, но все еще недоступно?
Когда же наступит тот день, когда страх отпустит?
Судьба, обманом отобравшая дерзкие мечты, уже близка.
Она была готова всё потерять ради иллюзии счастья.
Она не была лишь сестрой, её искали как единственную.
Неожиданное письмо может изменить всё!