— Мы копим, Тамара Сергеевна, копим, — ласково отвечала Елена, стараясь избежать конфликта.
Алексей молчал, сдерживая раздражение. Лишь однажды он не смог удержаться — когда мать перед соседкой с площадки заявила, что «молодёжь только и делает, что сидит у неё на шее».
— Мы здесь временно, — резко произнёс он тогда. — И задерживаться не намерены. Квартира — не только твоя.
После этих слов Тамара Сергеевна замолчала. Общение превратилось в сухое и формальное. Они жили словно чужие люди, не испытывающие друг к другу симпатии. И это казалось даже облегчением.
Елена трудилась медсестрой в частной клинике, Алексей занимался фрилансом — программировал и иногда подрабатывал консультантом в IT-компании. Все заработки откладывались в фонд на жильё. Они записывали расходы, экономили, тщательно подсчитывали бюджет. Мечтали, обсуждали планировку будущей квартиры, искали подходящие варианты на вторичном рынке.
Но каждый день начинался и заканчивался с ощущением, будто они живут на минном поле.
Так прошёл почти год. Практически.
***
К наступлению зимы Елена стала замечать за собой странные перемены. Мелочи стали её раздражать, хотя она всегда считала себя терпеливой. Каждый раз, когда Тамара Сергеевна с выражением вечной жертвы проходила мимо кухни, сердце Елены начинало учащённо биться. Она старалась не реагировать, но тело, казалось, поступало иначе.
Всё началось с бессонницы. Затем появились головные боли. Потом пропал аппетит, и самое тревожное — задержка. Неделя. Десять дней. Тест на беременность — отрицательный. Второй — тоже. Третий — снова отрицательный. Она облегчённо выдохнула, выбросила их в мусорное ведро в ванной и пообещала себе, что как только придёт в себя, обязательно сходит к врачу. Наверное, нервы.
Елена не была против детей — наоборот, она мечтала о семье и ребёнке. Но сейчас время было неподходящим. Ни морально, ни финансово они не были готовы. Особенно с Тамарой Сергеевной рядом, с её криками, упрёками, косыми взглядами и неразборчивым бормотанием за спиной.
Вечером, в их комнате, Елена и Алексей обсуждали покупку квартиры.
— Если нам одобрят ипотеку при текущем доходе, — сказала Елена, — то уже в апреле можно заключать сделку. Через пару месяцев соберём первый взнос полностью.
— Угу, — ответил Алексей, не отрываясь от экрана. — Мама, наверное, будет просто в восторге, когда мы съедем.
Через минуту в дверь даже не постучали — её распахнули с таким шумом, будто в квартиру врывалась не женщина, а ураган.
— Я знала, что вы ничего не копите! — закричала Тамара Сергеевна, ворвавшись в их комнату. — Убирайтесь из квартиры!
В руке у неё были те самые тесты из мусорного ведра. Она размахивала ими, словно это были улики, доказывающие безответственность, глупость и неблагодарность.
Елена застыла на месте. Она понимала, что это рано или поздно случится. Но не думала, что причиной послужит мусорное ведро.
— Что это вообще такое?! Вы детей заводите, пока сидите у меня на шее?! Я работаю, а вы тут… плодитесь! А потом скажете: «Нам нужна отдельная комната, у нас же ребёнок!» Вот и вся ваша ипотека! — Она почти визжала.
Алексей медленно поднялся. Его лицо оставалось спокойным, но глаза сверкали холодом.
— Ты рыщешь в нашем мусоре? — спросил он, даже не глядя на тесты.
— Да хоть и бельё ваше проверю, если вы под моей крышей живёте! — крикнула она, подходя ближе. — Это моя квартира!
